Японская художница Йоко Сеама давно и серьезно обосновалась в Европе, где ее творческие решения чрезвычайно востребованы. Она выпускает спектакли со знаменитым Иржи Килианом, (Нидерландский театр танца), Дирком П. Хаубричем, Жаном-Филиппом Дюри (Лейпцигский театр балета, Германия), Джорджо Мадиа (Большой театр города Лодзь, Польша), Гентианом Дода (Берлинский государственный театр балета, Германия) и многими другими величинами современного театрального процесса.
Мюзикл в Театре музыкальной комедии: – «Мисс Сайгон»
Piterzavtra: Йоко, вы впервые в Санкт-Петербурге? Уже успели побывать где-то? Какое впечатление произвел на вас город?
Йоко Сеама: Мой ответ может показаться слишком простым: он очень красивый. У меня не было достаточно времени, чтобы просто походить по улицам, но я вижу, что это город с большой историей, которой его жители очень гордятся.
Piterzavtra: Вы занимались архитектурой. Стиль, в котором решен исторический центр Петербурга, близок вам?
Йоко Сеама: Я родилась в Японии, и архитектура нашей страны радикально отличается. Но поскольку уже довольно давно живу в Европе, этот стиль мне не чужд. Хотя по сравнению с самыми яркими европейскими городами Санкт-Петербург очень богат с точки зрения орнаментики, оформления фасадов зданий. Петр I приглашал разных архитекторов из Европы и пытался собрать в этом городе все самое лучшее.
Piterzavtra: Как получилось, что родившись в Японии, вы обосновались в Европе?
Йоко Сеама: Очень просто: я хотела работать в театре и хорошо понимала, что театр во всем его разнообразии можно найти только в Европе. Мне хотелось изучить его и попробовать применить мои идеи, соединив их с накопленным столетиями опытом этого искусства. В Японии слишком сильны традиции национального театра. И человеку со стороны очень сложно проникнуть в него. Он очень закрытый – в крупнейших театрах Японии до сих пор существует семейная преемственность – дело передается из поколения в поколение. Современные художники пытаются привнести в постановки элементы нового стиля, но для меня это не выглядит как что-то новое. Я хотела сделать что-то более радикальное, отличающееся от национального театра. Мои взгляды на театральный процесс ближе к Европе. Кстати, в детстве несколько лет я жила в Москве – мой отец работал там. И, возможно, мое стремление оказаться именно в Европе, а не, к примеру, в Америке, родилось уже тогда. Конечно, я была слишком маленькой, чтобы что-то запомнить, но ощущения детского опыта много значат для меня сегодня.
Piterzavtra: А ваша семья связана с театральным искусством?
Йоко Сеама: Нет. Я первая. Когда была маленькой, занималась классическим балетом – это довольно распространенная практика в Японии. И, думаю, мой интерес к театру возник из этих занятий.
Piterzavtra: В ваших сценических решениях и инсталляциях сохраняются ли приметы вашей родной культуры?
Йоко Сеама: Говорят, что да. В каждую мою инсталляцию, например, в том или ином виде я стараюсь включить элементы оригами. Мне самой кажется, что по моим работам можно проследить, что я из Японии, – я придерживаюсь простоты, стараясь оставить только те элементы, которые необходимы, чтобы зрители концентрировались на главном. Эта простота помогает включить воображение смотрящего. Но с того момента, как я начала работать на традиционный театр – балет, оперу, мне очень нравится комбинировать традиционные элементы с более современным стилем, что позволяет держать баланс. Вот это мне интересно в данный момент больше всего.
Piterzavtra: В вашем портфолио много балетных постановок и спектаклей, созданных для компаний и артистов, работающих с современным танцем. Язык танца вам ближе как художнику?
Йоко Сеама: Это правда. Я действительно много работаю в современном танце и балете. И, честно говоря, «Мисс Сайгон» – мой первый мюзикл. Танцевальный спектакль более подвижный – артисты постоянно перемещаются, угол зрения на них меняется. Когда к этому прибавляется разговор или пение, зритель может «увидеть» в словах то, что не обязательно изображать в декорации фактически. В таком случае возникает совершенно другой тип контроля за воображаемой ситуацией. И мои задачи как художника другие.
Piterzavtra: Расскажите, какими приемами вы достигаете этого в декорации мюзикла «Мисс Сайгон». Что еще поможет зрителю погрузиться в атмосферу Сайгона? Может быть видео-хроника?
Йоко Сеама: В моих проектах видеоряд значит очень много. В мюзикле «Мисс Сайгон» речь идет об историческом событии. Думаю, если бы в оформлении использовались только мои декорации, никто в зале не понял бы, что к чему – разобраться во Вьетнамской войне, также как и в последовавших за ней явлениях, очень непросто. Не зная истории, благодаря видеоряду зрители смогут уловить для себя то важное, что остается за пределами либретто.
Piterzavtra: Как шла подготовка к проекту? Пришлось ли вам подробно изучать этнографические детали вьетнамской и американской культуры?
Йоко Сеама: Это очень важная часть моей работы. Перед тем, как приступить к проекту, я была во Вьетнаме, чтобы на месте понять этот народ. Мне хотелось не ошибиться, и важно было найти что-то значительное, на чем я смогу выстроить всю концепцию. Не просто перенести Бангкок на сцену, а трансформировать увиденное особым образом. Например, передать колониальный стиль вьетнамских городов. С помощью элементов из бамбука обозначить природу, азиатский климат. Вместе с тем я использовала множество искусственных элементов – неоновую рекламу, например. В Бангкоке в 70-е годы зародилась сексуальная индустрия, что было сделано для обслуживания солдат американской армии. Бангкок был ближайшим местом, куда солдаты могли поехать развлечься. И для того, чтобы передать атмосферу Бангкока, я придумала подиумы-«клетки», в которых двигаются вьетнамские танцовщицы. Я заметила, что в азиатской культуре – это особенно свойственно мужчинам – принято держать в домах птиц. Люди могут выходить со своими птицами (в клетках, конечно) в парк и устраивать птичьи конкурсы. Мне показалось, что эта идея очень близка к секс-индустрии, в которой заняты девушки из бедных семей. Воротилы этого темного бизнеса получают доходы от трудов девушек, продавая их, как на рынке, и держа взаперти. Я не хотела показывать совсем темную сторону жизни этих несчастных. Но если вы почувствуете что-то с помощью моих декораций, буду считать, что мой замысел удался.
Piterzavtra: Над «Мисс Сайгон» трудится большая команда, которую хорошо знают в Петербурге. Вы делаете макет декорационного оформления. С костюмами работает венгерский художник Кентаур, для которого эта «Мисс Сайгон» уже не первая постановка. Как вам такое сотрудничество?
Йоко Сеама: Поскольку режиссер Корнелиус Балтус предложил авторскую концепцию постановки, отличную от других, идущих в мире, он хотел использовать новые приемы. Да, мы не были знакомы до начала работы, но для него было очень важно, что я японка, а значит, у моего дизайна будет некий «азиатский» вкус. Я счастлива, что у меня есть опыт работы с таким замечательным художником, как Кентаур. Сначала я немного нервничала, потому что у него невероятные знания и опыт. Сначала я немного нервничала, потому что у этого человека особая аура. Но он посмотрел мои эскизы, и ему очень понравилось. Он сказал, что это не совсем то, что сделал бы он, но оценил оригинальность моих решений.
Piterzavtra: Если бы вам предложили участвовать в постановке спектакля на русскую тему, какие приметы русского стиля вы бы выбрали для проекта?
Йоко Сеама: Честно говоря, в сценографию «Мисс Сайгон» я попыталась внести русский мотив. Для современного человека в России события 60-х – 70-х годов во Вьетнаме очень далеки и не понятны. Но война – лишь фон для режиссера. Он хочет показать историю любви. Мы не можем поменять либретто, также как и ход истории. Но в наших силах сделать новые акценты. Например, в одном из номеров оригинальной постановки на сцене была машина, которая воплощала идею «американской мечты» и являлась символом богатства и успеха. Сегодня машина – рядовое явление. Ею никого не удивишь. Как, впрочем, и Америка не олицетворяет роскошь. В нашем спектакле вместо машины – пирамида из бокалов для шампанского, которые своей формой отдаленно напоминают контуры подставок знаменитых ювелирных яиц Фаберже. Я попыталась воссоздать цвет и текстуру, чтобы они хоть чуть-чуть были похожи на оригинал. Чтобы образ роскоши и богатства был близок русскому зрителю.
Piterzavtra: Это и есть ваш реверанс в сторону русского стиля?
Йоко Сеама: Надеюсь, зрители почувствуют и это тоже. Должна сказать, для меня придумать декорацию – это не просто нарисовать стол, стул, стену. Это форма искусства. Очень часто, создавая образ на сцене, я использую новые, нетипичные для театра материалы, имеющие больше отношения к промышленным объектам. Так что это своего рода форма инсталляции. В «Мисс Сайгон» – это золотая стена из выпуклых геометрических блоков, эластичные ленты, которые создают иллюзию клеток.
Piterzavtra: Какой способ взаимодействия артистов с пространством вам ближе – когда декорация диктует условия существования, или когда в ней заложена некая свобода для творчества исполнителя?
Йоко Сеама: Мне нравится, когда мои декорации вдохновляют артистов, и процесс создания постановки идет параллельно в постоянном взаимодействии. Артисту необходимо осваивать предложенное ему пространство, а не становиться его дополнением. Я очень много работаю с танцем, и в зависимости от проекта у меня как художника есть определенные ограничения. Но мне нравится, чтобы актеры и созданные для них элементы работали вместе. Я не просто делаю декорацию, а создаю пространство, в котором актеры живут. И стараюсь быть гибкой, чтобы это взаимодействие не было для них сложным. Это моя идея театрального процесса: все должно быть вместе и сообща.
Piterzavtra: В ваших инсталляциях очень большое значение играет свет. А в театре работа со светом для вас важна?
Йоко Сеама: Более чем важна. Для меня свет на сцене – это все. Без разнонаправленного света мы видим один и тот же объект одинаково со всех сторон. Светом можно не только изменить пространство, но и создать эмоции. На «Мисс Сайгон» я работаю в постоянном диалоге с Денисом Солнцевым – художником по свету. И на этапе представления эскизов декорации я очень много внимания уделяла тому, как бы мне хотелось осветить ее тем или иным образом.
Piterzavtra: Премьера была намечена на май, но ее дважды переносили из-за локдауна. В это время у вас была возможность работать с творческой командой?
Йоко Сеама: Мы постоянно были на связи в зум-конференциях. Потрясающие специалисты из петербургского театра присылали мне светопробы согласно моим рисункам и идеям. Это было здорово, потому что мы уже тогда начали понимать друг друга на одном уровне.
Piterzavtra: Как ситуация локдауна повлияла на вас как художника? Вы воспринимали это время как возможность для творчества или все-таки как неудобство?
Йоко Сеама: В сложившейся ситуации есть и хорошее, и плохое. Во время вынужденной паузы мы смогли обернуться назад и посмотреть, что и как было сделано до того, оценить свои труды и достижения. Сегодня я очень ценю то, что могу работать в театре оффлайн. Потому что локдаун в Европе до сих пор продолжается. В Германии, откуда я сейчас приехала, был второй локдаун на месяц, но его продлили еще на месяц. Все музеи и театры закрыты. И это действует очень депрессивно. Пауза затянулась. Больше полугода у нас нет возможности выразить себя.
Piterzavtra: После «Мисс Сайгон» у вас впереди два проекта. Вы продолжаете работу над ними?
Йоко Сеама: Ясности пока нет. Одна работа уже почти готова, я практически закончила. Вопрос только в том, когда состоится премьера. Еще одна постановка запланирована в Канаде. Но ни одной репетиции на сцене еще не состоялось. Премьера была назначена сначала на октябрь, теперь на апрель…
Интервьюер: Дина Калинина
