Редакция «Питерзавтра» побывала на спектакле «Такого Театра» «Тестостерон», который с успехом идет на театральных подмостках Петербурга уже несколько лет. Мы побеседовали с исполнителем главной роли, народным артистом Российской Федерации Валерием Кухарешиным и Иваном Васильевым.
Piterzavtra: Спектакль «Тестостерон» идет уже несколько лет. В чем, на ваш взгляд, секрет его успеха?
Иван: Мне нравятся подобного рода хулиганские работы. Этот спектакль необычный, этакое «плохое 8 марта», как я его называю, то есть спектакль для женщин, по сути дела, и про женщин, но при этом на сцене одни мужики — достаточно необычно.
Валерий: Я думаю, секрет в том, что, несмотря на легкий материал, мы попытались найти второй план, чтобы в нем была какая-то человеческая глубина. И пусть она искорками проскакивает, но это не бульварная комедия, куда зрители приходят просто «поржать», оттянуться и отдохнуть.
Спектакль, мне кажется, заставляет немножко задуматься, что такое мужчина, что такое женщина. Несмотря на то что мужчины все время говорят, какие бабы — суки, все-таки они их любят и без них не могут жить, и это так. Мне кажется, спектакль так долго играется, потому что в нем есть глубина.
Piterzavtra: Если эту глубину, основной посыл, сформулировать одной фразой, как она, на ваш взгляд, будет звучать?
Валерий: Я думаю, посыл здесь немудреный: человек не должен оставаться в одиночестве. Бог создал мужчину и женщину вдвоем, и они должны быть вместе все время. Ну, не все время, но пытаться быть.
Иван: Я не знаю, что еще сказать. Мужчины и женщины созданы друг для друга. Что здесь еще можно добавить?
(Валерий очень спешил, поэтому нам пришлось его отпустить — ред.)
Piterzavtra: Традиционно вопрос о Петербурге. У вас есть любимое место в городе?
Иван: Да, очень много, сложно сразу сказать. Я, в принципе, весь Петербург люблю. Мне повезло здесь родиться. Я родился на набережной Шмидта, мне очень нравится там гулять: спуститься не просто по самой набережной, а ближе к пристани, смотреть на корабли. Меня с детства привлекала романтика канатов, парусов.
Очень нравится Пушкин. Особенно сейчас гулять там самая радость. Я с сыном недавно ездил. Вместе с Володей Крыловым гуляли с детьми по Пушкину — приятно провели время. Володя, кстати, тоже исполняет роль Яниса в спектакле «Тестостерон», мы с ним по очереди работаем. А еще мы однокурсники — судьба сводит.
Piterzavtra: Вы с Владимиром Крыловым обсуждали роль, может быть, давали советы друг другу?
Иван: Антрепризные проекты — это лаборатория. Здесь мы все варимся в одном котле, что-то у друг друга берем, советуем. Вообще достаточно хороший коллектив, повезло мне. Это моя единственная антреприза на сегодняшний день. Мне очень нравится работать, поскольку ребята из разных театров: такое взаимодействие между людьми, когда тебе помогают, подсказывают. В репертуарном театре бывает зачастую, что каждый сам по себе — главное сыграть свое, дать вовремя реплику и все, а в данном случае наоборот все друг друга поддерживают, на общем дыхании все идет. Это очень удобно и приятно.
Piterzavtra: Чувствуется ли то, что собрались люди из разных театров?
Иван: Может быть, и чувствуется, точно не могу сказать. Так получилось, что помимо театральной работы я еще периодически снимаюсь, а на съемках всегда попадаешь в такую атмосферу, когда люди из разных театров. Я начал сниматься в 2004 году, поэтому уже привык к этому. Видно иногда другую школу, видно, что люди иначе работают, но незначительно. Не могу сказать, например: «Ой, черт возьми, Александринку дает!» — такого нет.
Piterzavtra: «Тестостерон» — комедия. Комедия считается самым сложным жанром, вы согласны?
Иван: Я думаю, любой жанр в сфере театра и кино — сложный. В любом жанре есть что-то прекрасное. Нельзя «комиковать» и относиться к комедии как к стендап-шоу, хотя я не хочу умалять достоинства жанра стендап. Это просто разные сферы. Важно не перейти грань пошлости и важно не уйти в «комикование» и кривляние. Должно быть достаточно гротескно, но при этом по-настоящему, поэтому, конечно, комедия — это сложно. С другой стороны, драматические постановки тоже, безусловно, сложны, поскольку система существования иная. В некоторых спектаклях требуется достоверность, документальность — это сложно найти.
По поводу стендап-шоу. Если в Америке уже стерта, нивелирована грань между двумя сферами (у них действительно и те, и другие артисты могут, наверное, больше), у нас, мне кажется, это все еще не на таком уровне. Хотя, скорее всего, я ничего не смогу сделать в стендапе: выйду и не смогу так шутить, так существовать. Просто это разные профессии.
Piterzavtra: То есть каждый должен заниматься своим делом?
Иван: Пока это разные сферы деятельности — да.
Piterzavtra: Вернемся к спектаклю. «Тестостерон» идет уже несколько лет. За это время спектакль сильно изменился?
Иван: Да, многое изменилось. Мы играли премьерную версию с курением и матом. Потом это запретили. Есть некоторые сложности: опять же, не перейти эту грань, потому что есть устойчивые матерные выражения, например, мы стали говорить «Все бабы — шлюхи», а раньше мы говорили «Все бабы — б.»
Piterzavtra: Исключение ненормативной лексики сильно сказалось на спектакле?
Иван: Нет, это даже к лучшему, потому что, когда было позволено, мы зачастую эти рамки переходили. Может быть, и правильно, что есть цензура. Никто не скажет, сколько можно, а сколько нельзя, нет полумер, чтобы точно знать, либо да, либо нет. Значит, нет — наверное, лучше. Мата и так в жизни хватает, пускай со сцены будет меньше.
Piterzavtra: Значит, есть плюс в этом законе?
Иван: Думаю, да. Хотя теряется момент документальности. Если мужики выпивают и говорят о тетках, естественно, рано или поздно кто-нибудь крепкое словцо подкинет. Если мы их избегаем, получается немножечко не по-настоящему, но, я думаю, всегда можно найти какие-то другие средства выразительности.
Текст: Ксения Борисова (the_ksenya)
Фото: Екатерина Тарасова
P.S.: Особую благодарность выражаем Ксении Журавлёвой за организацию интервью
