В кинотеатре «Родина» состоялся очередной показ Ленинградского киноклуба. Задача проекта — рассказать о советских режиссерах по-новому. Гостем вечера стал Народный артист России Иван Краско. Он рассказал «ПитерЗавтра» о том, как сохранить интерес к роли, любовь к городу и уважение к людям.
Piterzavtra: Какое место вы считает своей родиной?
Краско: У меня в паспорте написано: место рождения — Ленинград, хотя я родился под Ленинградом. Есть такая деревня Вартемяги, бывшее имение графа Шувалова, там протекает речка Охта. Люблю вспоминать один эпизод из детства. Во время Второй мировой в нашей избе стояли военные. Командир меня как-то подозвал и сказал: «Вань, Масштаб понимаешь? Вот смотри — это Невский, он показал на карте, а здесь твой дом. Видишь, сколько по линейке? Рассчитай! Сорок километров ровно».
Piterzavtra: А что связывает вас с Ленинградом?
Краско: В Ленинград я приехал только в 46-м году — поступать в военно-морское подготовительное училище. Через три года закончил его и был зачислен уже курсантом Балтийского института. Первые семь лет жизни в городе я был как турист, меня отпускали только в увольнение на воскресение. Помню, мы забирались на Исаакиевский собор, оттуда открывался ошеломляющий вид. Эти три луча! Потом я год служил на Дунайской флотилии и вернулся уже как постоянный житель города.
Piterzavtra: Но со временем привыкаешь к красоте.
Краско: Я давно не был в Эрмитаже, потому что он мне доступен. С Михаилом Пиотровским мы знакомы, и в музее есть много сотрудников, которые провели бы меня по залам. Но суета дел отвлекает. Недавно я путешествовал в Австрию. И стал восторгаться… Там Мария Тереза! Кайзеры! Все на конях! А студент пятого курса вернул меня на землю, говорит: «Иван, ты же из Петербурга, как тебе не стыдно. Ты подойди к Медному всаднику и от него посмотри налево и направо, и ты увидишь, что такой панорамы нигде в мире нет!»
И по приезду я сразу пошел к Петру Алексеевичу с извинением. И обалдел! После этого стал осторожнее давать оценки своему городу. Когда у меня была свадьба, решил навестить любимые места: Петра Алексеевича, Филфак университета, где я отучился три курса, и Моховую.
Piterzavtra: Что привело вас в профессию актера? Ведь вы пробовали себя в роли моряка и филолога.
Краско: Я всегда знал, что буду артистом. Мне представляется это так: у каждого ребенка есть дар от природы или, как некоторые говорят, от Бога. Этот дар может проявиться очень рано, и тогда человека не остановить. Он будет делать, что угодно, как шаловливое дитя, добиваясь своего.
Есть такие ситуации, когда чадолюбивые родители ведут своего отпрыска по выгодному пути. Сейчас вот надо в юристы идти, в футболисты, миллионером стать (смеется). А есть путь другой. Важно, чтобы семья и педагоги пытались понять — а что же главное у ребенка? Ведь у слова «призвание» очень простое значение — душа зовет. Вот это и надо у человека обнаружить, тогда он окажется на своем месте и будет счастливым.
Piterzavtra: А как обнаружить актера? Какими чертами характера он должен обладать?
Краско: Любознательностью, стремлением к пародированию, особенно в детские годы. Я помню, как насмешил коллег моего брата. Он работал в окружении женщин, хотя был мастером по дорожным делам. И я как-то стал кривляться у него на рабочем месте. Девчонки были рады, они так хохотали, а Николай сердился, но и сам не сдерживал смеха. Я же не мог остановиться.
Станиславский в книге «Моя жизнь в искусстве» рассказывает, что в актере иногда появляется нечто подневольное, когда он начинает что-то изображать и фантазии его разрастаются. Артист потом и сам не вспомнит в подробностях, что он делал. У меня сейчас Федька (один из младших сыновей Краско — ПЗ) такой растет: как начнет дурачиться, видно, что ему это доставляет удовольствие. Я его только прошу, чтобы он делал это не повторно. Говорю: «Федя, повторяешься, это уже неинтересно». Нужно, чтобы импровизация была, обновление.
Piterzavtra: Вы играете в театре им. Комиссаржевской 50 лет. Как удается сохранить интерес к собственной роли?
Краско: Помню, когда я работал в БДТ, Юрский обратился к Товстоногову с вопросом:
— Как мне быть? Говорит, я сегодня себя не очень хорошо физически чувствую, роль у меня довольно мобильная, играть как на премьере не смогу.
— А как сможете? — спросил Товстоногов.
— Я буду стараться, но хотелось бы из органики не выпадать, — сказал Юрский.
— Так вы ответили на свой вопрос, как сегодня себя чувствуете, так и играйте!
И это правильно. В театре им. Комиссаржевской уже 16-й год идет постановка «Утоли моя печали». Вопросы, которые в ней затрагиваются, актуальны и сейчас. Сергей Буранов точно угадал, что произойдет с перестройкой. Проблема отцов и детей вечна. Я удивляюсь, и меня держит на плаву интерес зрителей.
В театре есть нужда, чтобы зал был полный. Это не всегда происходит, но на «Утоли мои печали» почти неизменно. Спрос публики заводит артиста. К этому спектаклю я всегда готов, потому что получаю удовольствие от общения со зрителем и понимаю, что на сцену выхожу не зря.
Piterzavtra: Что для вас кино? Чем работа в кино отличается от игры на сцене?
Краско: Я считаю, что без театральных актеров кинА не было бы. Лучшие достижения связаны с театралами, с теми, кто занимался со Станиславским и Мейерхольдом. Например, Игорь Ильинский играл в немом кино и работал с Мейерхольдом. Даже настоящее американское кино не обошлось без школы русской драмы.
Русская школа театрального дела основополагающая. Всё выросло из театра. И телевидение на этом стоит. Дима Нагиев — шоумэн, но он артист. Митька, конечно, хулиганит все время, но он талантливо это делает. Саша Гордон говорит, зачем я окончил театральное училище, но ведь у него свой театр общения со зрителем. У него свой образ.
Piterzavtra: Страшно было появиться в кадре впервые?
Краско: Да нет, мы, когда были студентами, бегали на разные массовки. Это моё первое впечатление от кино. На четвёртом курсе театрального в Лебяжьем снимались в «Балтийском небе». Я впервые увидел живых Луспекаева, Стржельчика. На всю жизнь запомнил тогда разговор с Олегом Борисовым. У меня была на носу дипломная работа, я играл Егора Булычева и Шмагу, трагика и комика. Борисов так удивился, что это все в одном лице, сказал, что приду в театр, и меня там мордой о подмостки. Ведь мы невысокого роста, мы невзрачные, и не все можем сыграть. Как в анекдоте. Комик жалуется: «Не берут в театр, забыли». А трагик говорит: «И меня не берут, помнят сволочи». Олег тогда сказал: «Ты же Петра Первого не сыграешь!» А я вскочил на табуретку и заорал под Симонова: «Господа, сенат!» Он аж вздрогнул, говорит: «Да ну тебя, играй, кого хочешь!»
Piterzavtra: Какая атмосфера за кулисами Комиссаржевки?
Краско: Знаю, какая бывает обстановка в труппах, в отношениях актеров и актрис. У нас это было выкорчевано благодаря Агамирзяну (гл. режиссер театра им. Комиссаржевской до 1991-го года — ПЗ). Он четверть века руководил театром, и конфликтов не допускал. Так получилось, что при его жесткости в коллективе задерживались только люди, которые могли сосуществовать и человечески, и творчески. Те, кто не соответствовал, сами уходили. Сейчас Новиков (гл. режиссер театра с 1992-го года — ПЗ) гуманно относится к судьбе каждого артиста, даже если кто-то заболел и не может выйти на подмостки, он не вычеркивает его из труппы.
Piterzavtra: Со сцены идет невероятное тепло. Кажется, что у актеров и между собой хорошие отношения.
Краско: Вы правильно подметили. Такая атмосфера в Комиссаржевке сформировалась не только благодаря влиянию старшего поколения, молодежь тоже проникается этой обстановкой и поддерживает ее. Многие хотели бы работать в нашем театре, но, к сожалению, он не безразмерный. Раньше у нас был спектакль «Продавец дождя», мы там обедали прямо на сцене. И одна из актрис готовила кастрюлю супа. Все старались приходить на спектакль голодными. Ощущение теплоты связано с тем, что в зрительный зал передается эмоция, интеллект, воля, душа актера. Это незримые, но уловимые вещи. Иногда бывает, встретил человека — к нему симпатия, а есть — взаимоотталкивание.
Piterzavtra: А соперничество?
Краско: Для меня это мелкое чувство. Помню, когда меня назначали в театре на роли с сокурсниками, то спрашивали — не страшно ли мне от того, что они любимцы режиссера, а я антипод? Но я не заморачивался на эту тему, потому что Стасик Ландграф сыграет как Стасик Ландграф, а Ваня Краско сыграет как Ваня Краско. Мы по-разному исполним одну и ту же роль. Это приносит только пользу. Например, мы с Мишей Матвеевым оба играли Грозного и заимствовали друг у друга то, что нам нравилось в чужой игре, тем самым обогащались.
Piterzavtra: Как вы понимаете, что пришла любовь? Долго ли нужно ждать, чтобы проверить свои чувства?
Краско: Это состояние, когда ты готов объект своего внимания идеализировать. Лучше, красивее и желаннее никого на свете нет. И это доверие сохраняется до тех пор, пока человек не обманет тебя, когда окажется, что он совсем не такой, каким ты его представлял. Конечно, постепенно божественная оболочка спадает. Любовь — всегда ожидание, надежда и вера. А естественное природное притяжение только усиливает её. А потом и это пропадает. И любовь заканчивается.
Piterzavtra: Многие говорят, что любовь — это когда ты уже смог многое пережить с человеком и перестал воспринимать его идеальным.
Краско: Если нет взаимного уважения, если нет дружбы между мужчиной и женщиной, то любовь недолго продлится. В ответе за союз люди должны трудиться, и это сугубо волевое дело. Уважение основывается на поступках, а не только на словах. Хорошо, когда совпадают творческие интересы и мировоззрение. А. П. Чехов говорил, что браки совершаются на небесах, и я верю в это.
Беседовали: Виктория Лихачева, Ольга Шкворова
P. S. : Питерзавтра выражает благодарность Ленинградскому киноклубу за помощь в организации интервью.
